Может быть, потому что мне не хотелось быть одной. Может быть, потому что Коул разбудил меня, и теперь мне не сиделось в уголке. Раньше все было серое, а теперь мир обрел краски. Я хотела, чтобы все вокруг было ярким, как неоновые огни в клубе. Мне не нравились размытые, приглушенные тона. Может быть, поэтому я неожиданно для себя самой согласилась пойти.

И вот, уже двадцать четыре часа спустя, я снова оказалась среди чудесных, красивых людей, хрустальных огней и шампанского. Много, очень много шампанского. Сиа так и обещала и не обманула. Все, как на ее презентациях, только помноженное на десять.

Мне хотелось умереть. Хорошо, почти хотелось. Не совсем. Понимаете. Прогресс. Я испытывала раздражение и сожаление, но в мягкой форме. И от тех, кто захотел бы подойти и поговорить со мной, я защищалась бокалом с шампанским, который твердо держала перед собой.

«Холдорф» – один из самых престижных отелей в Чикаго, и публика к вечеру собралась самая разная: звезды спорта, знаменитости, герои светской хроники, часто бывающие и в «Гала». Расположившись в углу, у окна, я видела передний вход и прибывающих приглашенных. Не хватало красной дорожки.

– Привет. – С бокалом в руке ко мне робко, бочком, подошел Джейк и, повернувшись спиной к окну, оглядел толпу у меня за спиной. – Впечатляет. У Сиа обязанностей много?

– Точно не знаю.

– Она где-то здесь. – Он посмотрел на меня. – С ней на этих мероприятиях всегда так?

Я похлопала его по руке и тоже повернулась лицом к залу.

– Да, мой дорогой друг. Ты присоединился к силам темной стороны. Я называю их Позабытой Свитой. Некоторое время в этом печальном клубе числился только один член, но сегодня я рада приветствовать тебя как новобранца.

– Мне можно получить булавку?

– Я куплю тебе одну из тех штуковин, которые носят победители конкурсов красоты. Между прочим, чтоб ты знал, прежде она никогда своих бойфрендов на такие вечера не брала.

– Да? – Джейк с интересом посмотрел на меня.

Я кивнула:

– Ты – первый. До других ей обычно и дела не было. – Я легонько толкнула его локтем в бок. – Думаю, это кое-что значит.

Джейк горделиво выпятил грудь:

– Определенно значит. Я чертовски хорош в постели.

Я рассмеялась:

– Не может быть!

Внезапное восклицание Джейка заставило меня повернуться в ту сторону, куда смотрел и он.

– Это же Малер.

– Кто?

Поначалу я видела только черные смокинги и сверкающие платья, но потом стоявшая неподалеку пара отошла в сторону, и я заметила его. Главный поверенный в делах родителей моего покойного мужа. Я присмотрелась к паре рядом с ним, и кровь похолодела в жилах.

– О, нет.

– Это же тот самый кусок дерьма, который пытается – или, вернее, пытался – привлечь тебя к суду. Давненько с такой тупостью не сталкивался.

Джейк понятия не имел, кто стоит рядом с «куском дерьма».

– С ним кое-кто еще.

– Что? – Он проследил за моим взглядом. – Не может быть. Это же не…

– Они самые. Родители Лайама. Собственной персоной.

– Должно быть, пришли по его билету. Что будем делать? – Энтузиазма у него заметно поубавилось. – Я уже собирался подойти да устроить небольшую разборку, но решать тебе. Сделаем вид, что не замечаем? Отойдем в сторонку? Или будем хохотать как сумасшедшие – пусть знают, что нам здесь веселее, чем им? Давай пройдем мимо, ты меня как бы нечаянно толкнешь, а я врежу старичку плечом в локоть. Посмотрим, крепко ли он держит бокал и на кого прольет.

– Хочешь подраться?

Джейк пожал плечами.

– Да, но только в своем стиле. Законники дерутся по-своему, не так, как остальные.

Я уже собиралась предложить вариант с обходным маневром, но тут Малер посмотрел в нашу сторону. В следующую секунду глаза у него полезли на лоб, а по лицу, раскрасневшемуся и потному, расплылось довольное, вкрадчиво-любезное выражение. Он помахал нам, и я заметила, что вид у него не вполне трезвый.

– Вы только посмотрите, кто у нас здесь! Джейк Паркер. Ваш офис прислал сегодня бумаги. Вы так любезны и внимательны.

Джейк тихонько застонал.

– Давай. Придется подойти.

Я не тронулась с места, но Кэрол и Хэнк увидели нас, и Кэрол заметно напряглась. Джейк настойчиво подталкивал меня вперед.

– Малер, – произнес он сдавленным голосом. – Знал бы, что встречу вас здесь, поберег бы вчера деньги и принес бумаги сюда.

Малер громко рассмеялся и похлопал Джейка по плечу.

– Вот уж не надо. Сегодняшний вечер для удовольствий. Собираем деньги для какого-то дела – может быть, на конские хвосты? – Он приложился к бокалу с шампанским. – А где твоя выпивка? И ваша, мисс Сейлер? Вам нужно выпить с нами за… – Малер осекся, вспомнив, наверно, с кем разговаривает.

Если во всей этой сцене и было что-то приятное, то лишь сознание того, что и мои свекор со свекровью, похоже, чувствовали себя так же неловко, как я.

Кэрол опустила глаза и, подняв сухонькую руку, пригладила седеющие волосы, сколотые инкрустированной брильянтами заколкой. Она всегда была красивой, а с возрастом красота становилась все более рафинированной. Лайам пошел в мать – те же голубые глаза, мягкие скулы, лицо в форме сердца. Он сам часто говорил в шутку, что был бы красоткой, но мне его внешность нравилась. И не только мне, а и многим другим женщинам. Теперь, глядя на свекровь, я лучше поняла, почему на него было так много охотниц.

– Прекрасно выглядите, Кэрол.

Краем глаза я поймала удивленный взгляд Джейка. Так или иначе, в наш мир Лайам пришел благодаря ей, и я не могла не отдать ей должное.

По-моему, Кэрол удивилась не меньше Джейка.

– Спасибо, Эддисон. – Она окинула меня оценивающим взглядом. – Тебе идет черное.

Я удержалась от резкого ответа, прикусив губу.

«Нет, правда, Эддисон, – сказала Кэрол после похорон. – Тебе нужно прекратить носить черное. Оно так тяготит. Знаю, большинство девушек носят черное, чтобы выглядеть стройнее, но ты и так кожа да кости. Тебе нужно носить белое. Оно придаст тебе более здоровый вид. Поверь мне, сверстницы умрут от зависти. Знаю, Лайаму нравилось белое. Вот ради него и носи. Белое или какое-то другое. Даже синее. Только не черное. Не дай бог».

Судя по виноватому выражению в ее глазах, она тоже все помнила. Усилием воли, хотя щеки и протестовали против насилия, я удержала улыбку. А ведь могла бы ударить по больному месту. Серебристые блестки на платье были как будто нарочно подобраны к ее седеющим волосам, но эту реплику я оставила пока при себе.

– Хэнк. – Я кивнула свекру и не стала ничего добавлять.